Мартина Леманн

Беседа с фрау Леманн получилась очень теплой и, на наш взгляд, искренней – вспоминали молодость, проведенную в Советском Союзе, делились секретами хорошего настроения и преодоления трудностей, рецептами пирогов. Много говорили о дружбе, семье, любви к Родине, ну и, конечно, о работе…

- Мартина, как вышло, что получили образование в СССР, а не в Германии?

- Можно сказать, что в родной стране меня, таким образом, наградили за отличную учебу в школе. Папа поддержал идею «заграничного классического образования», привел веские аргументы: изучение языка, знакомство с людьми и укладом жизни в чужой стране… Так, волей судьбы, я поступила в Московский институт тонких химических технологий имени Ломоносова – МИТХТ – и начала учиться на кафедре технологии переработки пластмасс даже не зная, что за специальность осваиваю… Слава Богу, все удачно сложилось, и полимеры оказались очень интересным, перспективным направлением. Ни одной минуты в жизни я не пожалела о своем выборе! Уверена, что база моего сегодняшнего успеха – фундаментальное образование в Советском Союзе. Рада, что судьба познакомила с Вашей страной.

- Учеба давалась легко?

- Тяжело. Особенно на первых порах, пока русский язык знала плохо – было затруднительно следить на лекциях за докладчиками, которые, безусловно, ориентировались на носителей языка.

- Как быстро удалось преодолеть языковой барьер?

- На Родине – в Восточной Германии – в школе я училась в специализированном классе, где уже на третий год нам начинали преподавать русский, так что скромные знания языка все же были. Но школа от реальной жизни отличается как небо от земли. Языковая практика – серьезная, жизненная – у меня началась, безусловно, только по приезде в страну. Я очень старалась, впитывала в себя все как губка. Мои великолепные преподаватели в вузе и в аспирантуре: создатель нашей кафедры и в течение семнадцати лет ее заведующий Григорий Васильевич Сагалаев; сегодняшний завкафедрой, а тогда просто мой любимый учитель Игорь Дмитриевич Симонов-Емельянов, а также ребята-однокурсники мне очень помогали. Особенно пригодились те знания, что давала наша учительница русского языка – строгая, но очень профессиональная Лидия Бесонова. Именно ей я во многом обязана тем, что со временем сама смогла свободно курировать дипломников, вести семинары. До сих пор могу спокойно общаться и сотрудничать с русскими коллегами.

Ну, а в первые годы, конечно, была ужасная языковая путаница. Иногда ситуации доводили до слез, иногда – до смеха. Например, я могла делать раз семь одну и ту же ошибку и не понимать ее причин. Так было, например, на лекциях по физической химии, когда преподавательница однажды отчитала меня при всех ребятах, сказав, что глупее студентки у нее еще не было. Я чуть со стыда не умерла и уже начала упаковывать чемоданы, чтобы ехать домой, но… выручили товарищи – объяснили, что к чему. А еще я первое время не знала что такое ГОСТ, думала, что это слово обозначает не государственный стандарт, а гостей в доме… И на вопрос преподавателя во время зачета: «Почему чертежи не соответствуют ГОСТу?» я упрямо отвечала: «У меня вчера не было гостей!». К тому же, не сразу поняла, что оценка «5» в Союзе – это отличная оценка (в Германии все наоборот) и какое-то время злилась на учителей за то, что они мне ставили одни пятерки… Теперь без улыбки об этом никогда не вспоминаю.

А вообще в институте нас обучали очень хорошо, давали крепкую основу по всем предметам, прививали любовь к профессии. И когда язык перестал быть для меня проблемой, то все сразу стало проще. Поскольку я внимательно слушала, и у меня очень хорошая память, то даже нелюбимые предметы не вызывали трудностей, ведь я могла в уме спокойно анализировать материал и активно принимать участие в разговоре.

- Как складывались отношения с советскими ребятами?

- Нас в группе было всего четверо немцев и в самом начале мы общались только между собой, но постепенно стали сближаться и с русскими одногруппниками, контактировать, интересоваться их жизнью… Со временем появились настоящие друзья и подруги. С некоторыми из них поддерживаем отношения и сегодня, общаемся, не смотря на расстояния, коронавирус и политику. Например, моя любимая Мила. В студенческие годы часто бывала у нее дома, знала всех членов семьи, в том числе и ее папу, который всегда интересно рассказывавшего о своей работе. У них была очень теплая обстановка и меня принимали как родную. Это дорогого стоит! Мы и сегодня с Милой созваниваемся каждую неделю, делимся новостями, гордимся успехами теперь уже не только детей, но и внуков. Вторая студенческая подруга, с которой познакомилась, когда мне было шестнадцать, Людмила – москвичка, великолепный глазной врач, замечательный человек. С ней тоже удалось пронести дружбу сквозь все эти годы.

- Где жили во время учебы?

- В общежитии, конечно. Сначала с двумя соседками по комнате, потом – с одной. Условия были спартанскими. Мы получили теплую воду только где-то на пятом курсе, а до этого грели в тазике. Помню, была одна кухня на полкоридора… Как и все немцы, я с молодости очень трепетно отношусь к чистоте, и в общежитии тоже старалась поддерживать порядок. Конечно, не все иностранные и русские соседки разделяли это мое пристрастие к аккуратности, поэтому порой возникали конфликты.

- А чем Вас удивила русская натура?

- Поражали гостеприимность и хлебосольность русских людей. В немецком менталитете этого нет до сих пор. От русских я переняла эту черту и, по возвращении в Германию, приносила иной раз угощение коллегам на работу, накрывала, так сказать, изобильный стол на какой-нибудь праздник… Меня, мягко говоря, не понимали… считали, что веду себя странно, как дурочка, или человек с другой планеты… Но я-то знала, что эта планета зовется Россией и именно от русских друзей я «заразилась» этими национальными особенностями!

- В чем для Вас заключалась студенческая романтика?

- Вспоминаются поездки в стройотряд с вузом. Мы были в Запорожье – строили на Азовском море дома отдыха. Правда жара тогда стояла за 40° – яйца можно было поджарить под открытыми лучами солнца – и было тяжело в таких условиях работать, поэтому я до сих пор не люблю высокие температуры. Зато было весело. Наша студенческая немецкая группа состояла из представителей тринадцати институтов. Это было очень любопытно, потому что появлялась возможность познакомиться с совсем другими специальностями, другими взглядами на жизнь, другими приоритетами… Например, были студенты из консерватории, которые однажды подарили нам билеты и мы ходили слушать великолепную классическую музыку; были ребята из биологических вузов, режиссеры, начальник балетной школы, музыканты… Все они – люди творческие, так сказать, отечественная богема. И нам, сухим прагматикам, было очень интересно с ними общаться, прикасаться к удивительному незнакомому миру. Это была моя юность... И это было прекрасно, очень весело!

- Почему после учебы решили все-таки вернуться на Родину?

- Не скрою, что после десяти лет жизни в Союзе мне было тяжело вновь привыкать к Германии, где меня ждала моя семья: отец с мамой, сестра и два брата. Но я очень уважала и любила родителей, ни за что бы их не бросила. Нас было четверо детей, и все мы получили высшее образование по своему вкусу. Это заслуга мамы и папы.

- Они являлись авторитетом для Вас?

- Конечно. Всегда сильно влияли. Особенно отец. Он для меня неизменно на первом месте и своим примером научил быть честной и добросовестной. Иногда он вспоминал военные годы. Например, как во время плена в Советском Союзе его спасла от смерти русская женщина-врач. Она ухаживала за ним, военнопленным, несмотря на политические условности. Такие поступки очень характеризует русский народ – его милосердие – и не могут не влиять на отношение к нации в целом. Великая благодарность всегда звучала из уст моего отца своей русской спасительнице, заботившейся о нем. Эта благодарность с воспитанием передалась и мне.

- Вы так же сильно привязаны к своим детям?

- Очень привязана. Как могу, поддерживаю дочку с моими маленькими любимыми внуками, пытаюсь уделять им больше времени. Считаю, что мой долг – быть рядом с близкими людьми. Относительно недавно построила домик с садом и бассейном, чтобы ребятишки могли дышать свежим воздухом и плавать, когда приезжают в гости. А ведь было время, когда из-за работы я дочку видела совсем мало: уезжала на фирму в 5.30 утра, чтобы начать рабочий день в 6.30, а потом иметь возможность вернуться домой в 16.30 и провести несколько часов с Ульрикой до восьми вечера. Зато это было исключительно наше с ней время! И все равно мне было его мало! Сейчас внукам меня достается, конечно, больше. Когда они в гостях – я бросаю все хозяйственные дела и только играю с ними. Мне это в удовольствие.

- Возвращаясь немного назад, а что было не так с адаптацией в Германии?

- Многое. После объединения ГДР и ФРГ на западе мой советский диплом был три года на проверке, после чего я получила официальную справку о том, что, действительно, являюсь кандидатом технических наук. Жизнь тогда была такой… И для системы это было абсолютно нормально – проверялось образование, полученное за рубежом. Я тогда осталась работать в восточной Германии, несмотря на предложения из ФРГ, потому что патриот во всем и не смогла уехать с малой родины, которая меня вырастила и выучила, какие бы заработки мне не сулили. Но с 1991 по 1993 годы, поскольку еще проверялся мой диплом, была вынуждена работать простой лаборанткой в Баварии. Воспринимала этот трудный период жизни с благодарностью, как дополнительный профессиональный опыт, а также как возможность узнать поближе менталитет «западников», которые, кстати, считали нас, жителей восточной части страны, почему-то очень глупыми... Выживать среди них было тяжело, но у меня была моя уверенность в собственных силах, я верила в свою мечту – всегда хотела самостоятельно заниматься полимерами, технологиям переработки первичных и вторичных материалов, развиваться самостоятельно в перспективном, на мой взгляд, направлении.

- И судьба подарила шанс?

- Да. Самостоятельно начала работать с 1996 года. В банке, с помощью поручителя – моего работодателя из Берлина Франца Швейцера, поверившего в мой успех. Удалось взять кредит и купить собственную лабораторию / техникум, в которой я наконец-то смогла заниматься любимыми полимерами и, в том числе, полиэфирами, не рассчитывая, конечно, на прибыли, но веря в их блестящее будущее.

- Значит, с наемной работой пришло время расстаться?

- Когда решила увольняться, мы с г-м Швейцером оба плакали, но понимали, что идти в свободное плавание, в новую самостоятельную жизнь мне просто необходимо. Тогда мой, теперь уже бывший, работодатель пообещал поддержку. И свое слово сдержал! Я была ему благодарна, безусловно, и тоже полностью в свое время выложилась, работая на него. Да и после увольнения сопровождала бизнес по переработке так называемого «мусора», полностью на его предприятии (АЛБА, Берлин) за два года перестроив рабочий процесс: следила за качеством, анализировала рынок сбыта продукции…

- Кто стал Вашими первыми сотрудниками в лаборатории?

- Мои же студенты. Они работали лаборантами. И меня все устраивало, потому что за два года испытательного срока, что я давала каждому, они осваивали все необходимые требования и пропитывались верой в успех нашего общего дела. Они хотели идти вперед и смотрели со мной в одном направлении. Однако тяжело найти хороших сотрудников, и сегодня в том числе.

- Вы считаете себя в большей степени ученым или предпринимателем?

- После защиты диплома в МИТХТ мне предложили поступить в аспирантуру, потому что моя тема была очень перспективной и интересной для кафедры – «Модификация полимеров». Я доказала, что из ПВХ – который раньше считался очень популярным и ценным материалом – благодаря специальным добавкам можно создавать уникальные полимеры, механические свойства которых могут быть сродни свойствам стали. Со временем я защитила диссертацию по теме «Исследование технологии получения высокопрочных изделий на основе непластифицированного поливинилхлорида», но ученым все же себя не считаю. Думаю, я больше практик с хорошей теоретической базой.

- Каких профессиональных принципов придерживаетесь?

- Мне нравится работать не просто хорошо, но и понимать причины процессов, наблюдать, изучать, рассуждать, делать собственные выводы. Скрупулёзному подходу и привычке все анализировать я научилась в родном МИТХТ, готовясь к семинарам и коллоквиумам. Я всегда задаю себе вопрос: почему именно так, а не иначе? Думаю, это природное любопытство, пытливость – неизменное желание попытаться дойти до сути любого интересного явления. С возрастом данные качества во мне только усилились. Я вообще заметила, что с теми, кому «за 50», можно спокойно дотошно обсуждать профессиональные вопросы – как я и люблю! У молодых же все происходит быстро, с использованием современных компьютерных и интернет технологий. Часто в этой цепочке познания вопроса у них отсутствует звено собственного опыта, так называемая «работа на пальцах». Они многое принимают на веру, не утруждая себя анализом. Своих студентов я учу работать по-другому, так, как считаю нужным, но при этом всегда помогаю им, даю выбор. Возможно, для многих это тяжело, поэтому они уходят, не выдерживая мои требования. Зато те, кто остаются, очень выигрывают, потому что получают высочайшую квалификацию. В моих лабораториях стоит разнообразное современное оборудование, и каждый сотрудник может себе позволить расширять и накапливать собственный опыт, пусть порой даже совершая ошибки. Я за них не ругаю, потому что это тоже практика.

- Вам нравится процесс наставничества?

- Всегда предпочитала учить и делиться знаниями, но никогда не хотела нести ответственность за производство. Это моя особенность. Я никогда не собиралась иметь большую фирму. Но всегда хотела накопить значительные знания, чтобы развиваться как специалист и обучать людей на предприятиях.

- А предпринимателем все же себя считаете?

- Знаете, во мне есть предпринимательские черты, это точно. Я умею распознать тренд и активно работать для его развития. Тридцать лет назад, например, никто не понял, когда я сказала, что полиэфиры будут выдающимся упаковочным материалом – все смеялись... А я это предвидела. Наверное, сработало пресловутое предпринимательское чутье. Ну, а так как отклика на предложение производить данный вид упаковки я так и не получила, в том числе и от организации, где преподавала, поэтому решила заниматься данным вопросом самостоятельно. Но наша лаборатория не является производителем, а в России сегодня мы как раз-таки работаем над внедрением новых материалов – полиэфиров, из которых делаем, в том числе и упаковку, например, оболочку для колбасных изделий из полиамидов.

- Когда Вы серьезно задумались о развитии этой темы?

- Скука стала моим личным двигателем прогресса. В 1993 году я работала начальником направления по рециклингу с фирмой Coca-Cola. Но мне стало там скучно, так как предложения по рециклингу полиэфирных бутылок воспринимали несерьезно, не поддерживали, реализовывать не собирались. Поэтому я ушла. Не могу сказать, что являюсь пророком в своем отечестве, но профессиональная чуйка у меня, я думаю, есть! Скромничать не буду! А так как в Германии меня никто не понял, да и не было необходимого для работы оборудования, поэтому первые бутылки из вторичных материалов я стала делать в Вильнюсе в Литве, потом – в Люксембурге. Именно там в меня поверили как в перспективного специалиста по рециклингу, смотрящего далеко в будущее. В 1996 году я даже книгу на эту тему написала – Lesetage Eisenhüttenstadt (Рассказы о Ейзенхюттенштадт).

- Чем увлекаетесь сегодня? Есть ли хобби?

- Увлечений много. Очень люблю вышивать. Во времена дефицита сама себе была стилистом и дизайнером, придумывала и шила одежду. Очень люблю готовить, особенно пирожки и салаты. На кухне могу провести много времени – расслабляюсь таким образом, привожу в порядок мысли. С детства нравится играть в немецкие карты.

- А Ваша профессия входит в число Ваших хобби?

- Да, и сегодня мне за это хобби очень хорошо платят. Но так было не всегда. Фундамент для большинства моих результатов я закладывала еще двадцать лет назад, когда мне никто ничего не платил, да и, прямо скажем, мало, кто в меня и в мои идеи в те годы верил. В Германии вообще раньше думали, что переработка полимеров – это занятие для глупых людей, «мусорщиков». Я же так не считала, наоборот, чувствовала, что за рециклингом будущее и нужно основательно этим заниматься. Поэтому относилась к переработке как к солидному важному делу. Это было интересно еще и с той точки зрения, что я, как самостоятельный разработчик композитов из новых материалов, готовящий рецептуры для лаборантов на полимерных предприятиях, понимала, что в моей специфике переработка – это «вторая нога». Я даю отслужившим материалам новую жизнь, а мои коллеги, лаборанты, получают возможность развиваться дальше, становятся самостоятельными. Мне приятно наблюдать за процессом. И это самое лучшее чувство для учителя – видеть успехи учеников, которые со временем становятся партнерами.

- Что приносит особое удовольствие?

- Поскольку мало людей понимают химию полимеров, а я делаю новые композиты и понимаю их состав, это дает мне возможность совершенствовать процесс их переработки в будущем. Для меня это люкс. С одной стороны, я придумываю новые композиты и рецептуры. С другой, – понимаю, как и во что наиболее эффективно их переработать. Например, из старых упоковочных материалов можно делать великолепные композиционные материалы для труб и для гофры, есть ряд других применений. Для кого-то это мусор под ногами, а для меня – новые возможности. Радует, когда видишь, как люди пользуются нашими продуктами из переработанных материалов в магазинах, на дорогах, в быту.

- Мартина, какие профессиональные проекты Вас связывают с Россией?

- Сегодня работаем со многими регионами: центр – Москва; Екатеринбург, Сибирь… Идут консультации по строительству нового завода с СИБУР. Мои немецкие коллеги рекомендовали этой крупнейшей интегрированной нефтегазохимической компании России мою скромную фирму и меня, как серьезного специалиста по полиэфирам. Сегодня я консультирую их мастеров на русском языке. Под моим контролем находится отдел качества завода, лаборатории. Учитывая современные реалии, к сожалению, на данный момент мы не можем организовать поездку русских производственников в Германию с целью ознакомления с нашим производством, лабораториями. Но мы упорно ищем варианты сотрудничества… И находим. Например, записываем видеоролики, видеоуроки и обмениваемся ими. Рада, что могу быть полезной и поддержать коллег.

- Какими видите перспективы своего профессионального развития?

- У меня очень много планов на жизнь, впереди стоят любопытные задачи. В профессии сегодня, как, впрочем, и тридцать лет назад, меня все так же занимает вопрос рециклинга. В планах – поставить переработку на рельсы большого производства. Тогда и о пенсии подумать можно будет.

- Не могу не спросить про Ваше отношение к сегодняшней ситуации, сложившейся вокруг Украины и России…

- Я не историк, а инженер! Всегда это утверждала и говорю до сих пор! Училась в великом огромном Советском союзе, где все республики жили дружно. Помню эту страну именно такой: гостеприимной, открытой, дружелюбной. Работала во многих местах этой большой сраны. Мое сердце, конечно, в ее столице! Я жила десять лет в Москве и полюбила этот город, знаю все нюансы быта простых людей. В свое время с коллегами, с которыми работаю в Германии уже около тридцати лет – делаем разнообразные композитные материалы для пластмасс, – я приезжала в Москву на их 40-летний юбилей и показывала любимые места, знакомила с городом моей юности. Ходили и на Красную площадь, и в Большой театр, ездили в Загорск, в Питер… Они ничего не знали о России и были приятно удивлены ее красотой, радушным приемом. Увезли с собой прекрасные теплые впечатления, так как посмотрели на истинную жизнь россиян «моими глазами», а не глазами политиков и журналистов, которые рассказывают о стране и о русском народе с экранов телевизоров.

Мне горько сегодня видеть, что глубокие противоречия между когда-то братскими народами привели к таким ужасным событиям. У меня есть друзья и в Украине, и в России, в других республиках бывшего Союза. Переживаю за них и желаю всем мира!

Р.S. Мы начинали готовить этот материал, когда весь мир заботили вопросы пандемии, а согласовывали уже в другой реальности. Очень переживали, что в новой политической ситуации, когда Европа активно протестует против событий, развернувшихся на украинской земле, опубликовать интервью будет сложно. Но наше издание вне политики и мы не предаем друзей. И да, мы всегда открыты к сотрудничеству. Поэтому безмерно рады, что многие немецкие коллеги разделяют нашу позицию, благодарны многоуважаемой Мартине, согласившейся продолжить сотрудничество и выпустить это интервью «в свет». Верим, что в скором будущем все наладится и к нам снова вернется мирная жизнь!

Материал подготовила Елена ПЕНИНА.
Фото из личного архива М. Леманн.